Психология и жизнь. СтатьиРазвод родителей как психологическая проблема (А. И. Тащёва, кандидат психологических наук.)Известно, что в России и в ряде других стран значительно возросло число разводов: распадается каждый третий брак. Многие авторы рассматривают развод как негативное, пагубное явление, форму проявления семейной дезорганизации. В массовом сознании развод часто ассоциируется с позором, симптомом личного падения, с проявлением собственной слабости, с неизбежным разрывом нормальных отношений с детьми и т.д. Лишь немногие авторы полагают, что развод может играть позитивную роль в том случае, если он ведет к действительному решению проблемы, способствует эмоциональному росту и "моральному возрождению" обоих супругов. Последние тридцать лет на территории бывшего СССР и нынешних стран СНГ инициаторами развода в 70-86% случаев были и являются женщины. В то время как, например, в США женщины возбуждают бракоразводные дела только в 15% случаев. Согласно статистике, у женщин две трети всех разводов приходится на возраст до 25 лет, у мужчин - до 30 лет. Психологи свидетельствуют, что в нашей стране мужчины и женщины чрезвычайно тяжело разводятся. Мы выясняли социальные представления соотечественников о причинах, по которым люди продолжают жить с нелюбимым и нежеланным супругом, опросив более 5000 респондентов - жителей Ростова и Ростовской области. По мнению опрошенных, эти причины различны:
Однако основной причиной остается страх невосполнимой потери, связанный с выраженной психологической зависимостью и низкой самооценкой, опасение остаться вне брака вовсе. Незрелые чувства респондентов наиболее часто воплощались в такие слова: "Лучше хоть что-нибудь, чем ничего!", "Хоть такого рядом иметь..." Психологически продвинутые граждане в случае серьезных психологических трудностей обращаются за помощью к психологу, который, исследовав семью, учтя критерии курабельности проблем клиентов, помогает партнерам прояснить, насколько возможно сохранение семьи в данный момент. Практика свидетельствует о том, что подготовленный профессиональным психологом и проведенный по всем правилам развод предпочтительнее попыток сохранения неудавшегося брака. При разводе же без помощи психолога обе стороны тратят массу усилий на приписывание ответственности за происшедшее друг другу. Непросто обстоит дело и с чувством вины. Но если постсоветский мужчина склонен к переадресовке вины женщине, то уж женщина, предрасположенная всей системой воспитания к тяжелому чувству вины, легко воспроизводит это чувство (и очень долго, будто пестуя, холя, его сохраняет). Это имманентное чувство вины разведенной, на фоне тяжелых обвинений супруга, родственников, а иногда друзей и знакомых, в течение нескольких недель или месяцев может спровоцировать у женщины депрессивные невротические реакции с последующие развитием невротической личности. Вместе с тем развод ухудшает психологическое состояние обоих бывших супругов. Оба бывших партнера независимо оттого, кто был инициатором развода, ощущают, что их предали, и в большинстве случаев (как минимум в момент раз вода и в ближайшие годы после него) испытывают выраженные негативные чувства друг к другу. Вместе с тем мужчины в этих обстоятельствах чувствуют себя скорее несчастными и рассеянными, а женщины воспринимают себя напряженными, сердитыми, усталыми, подавленными и злыми. Разведенные женщины-матери сталкиваются с множеством дополнительных проблем, как то;
В отличие от женщин российские мужчины в целом гораздо легче переживают чувство вины и разрыв психологической зависимости. Психологическое состояние большинства разведенных мужчин в значительной степени, чем состояние большинства женщин в подобных условиях, может быть описано известной фразой "С глаз долой - из сердца вон". Хотя нам известны пять случаев тяжелого и достаточно длительного переживания факта развода мужчинами, которые потребовали профессиональной помощи психолога. Состояние четырех из этих мужчин в значительной мере усугублялось вынужденным прекращением их контактов со своими детьми. Но это, скорее, исключение, чем правило. И напротив, многие женщины освобождаются от эмоциональной привязанности к бывшему супругу тяжелее - их актуальное состояние гораздо чаще требует профессиональной помощи психолога либо психотерапевта, своевременное отсутствие квалифицированной помощи может значительно затруднить для них вступление в новый брак. Часто в роли объекта психологической зависимости у женщины выступает бывший муж или любовник, партнер, называемый в литературе "мифическим призраком". Партнер, формирующий хорошие, достаточно доверительные отношения с женщиной, зачастую в силу разных причин, особенно психологического порядка, не может быть постоянным партнером, а женщину он не рассматривает как единственную. А. М. Полеев считает, что для психологического комфорта, для состояния душевного равновесия такой мужчина нуждается в одновременных (параллельных) встречах с несколькими женщинами. Большинство мужчин-призраков - дети одиноких и работающих матерей, женщин импульсивных, психологически травмированных. По мнению А. М. Полеева, матери разведшихся сыновей уверены, что мужчине для поддержания эмоционального равновесия мало одной женщины. На подсознательном уровне такая мама убеждена и успела внушить выросшему сыну, что единственная женщина в любой момент может отвергнуть ее сына, как когда-то чрезвычайно болезненно отвергли ее саму. Врач полагает, что в России около 40% мужчин-призраков. Подобные мужчины-призраки психологически мешают женщине создать новую семью, осложняют и процесс воспитания детей одинокой матерью. Адаптация ребенка к разводу родителей определяется тем,
Американские психологи свидетельствуют, что особенно сильное влияние развод оказывает на детей в возрасте до 6 лет. Это усугубляется тем, что именно матери маленьких детей сталкиваются с наибольшим числом трудностей. Дети в возрасте 3,5 - 6 лет после развода родителей часто испытывают сильное чувство вины и самоунижения. Дети в возрасте 7-8 лет чаще переживают чувства злости и обиды, особенно на отца. В 10 - 11 лет дети чувствуют себя заброшенными, обиженными, сердятся на родителей, стыдятся своих семейных проблем. Только в возрасте 13-18 лет, испытывая чувство потери, обиды, подростки все же оказываются способными адекватно представить себе причины и последствия развода, качество своих отношений с каждым из родителей. Переживания ребенка усугубляются следующими обстоятельствами:
На детях отрицательно сказываются страдания оставшегося с ним родителя. С уходом отца дом лишается мужского начала, матери сложнее прививать мальчику чисто мужские интересы, формировать у него правильное представление о роли мужчины в доме. Адекватное представление девочки о мужчинах легко может исказиться из-за нескрываемой обиды на отца и несчастливого опыта матери. Ситуация еще больше осложняется, если оставшийся родитель налагает запрет на позитивные чувства к ушедшему, когда его запрещается любить, вообще говорить и даже думать о нем. Дети, выросшие в неполных семьях, хуже подготовлены к семейной жизни, они чаще избегают вступления в брак, более склонны к разводам. Юноши и девушки из неполных семей в целом менее целеустремленны, инициативны, уравновешены. У них труднее развивается способность к сочувствию, к управлению своим поведением. Мальчики, росшие без отца, обычно усваивают "женский" тип поведения либо у них формируется искаженное представление о мужском поведении как агрессивном, грубом, резком и жестоком. Впоследствии им сложнее качественно выполнять отцовские обязанности. У девушек из неполных семей, вышедших замуж, меньше шансов адекватно понимать своих мужей и сыновей, то есть выполнять роль жены и матери в традиционном понимании этих ролей. Необходимость участия отца в воспитании детей обусловлена и "феминизацией" системы образования в России и в других странах СНГ. В дошкольном образовании на территории бывшего СССР до 100% женщин, в школе их, согласно разным источникам, - от 74 до 82%. За последние 10 лет число мужчин-педагогов еще снизилось. Этому обстоятельству способствует небольшая заработная плата педагогов, падение престижа педагогической профессии в обществе, отсутствие выплат заработной платы в бюджетной сфере и прежде всего педагогам. Абсолютное большинство детей страстно желают иметь обоих родителей. Многие дети живут надеждой на то, что их родители снова будут вместе. Согласно данным нашего опроса, среди 5-7-летних ребят надежды на воссоединение отца и матери питали 65,7% мальчиков и девочек. С возрастом эти надежды уменьшаются, однако и в юношеском возрасте они сохраняются у 16% детей разведенных родителей. Р. Муксинов, анализируя результаты исследований американских психологов, отмечает, что большинство американских детей считает для себя очень важным продолжение контактов с отцом после развода. Треть из опрошенных нами ста детей не удовлетворены существующими контактами с отдельно проживающими отцами, они хотели бы более интенсивного и качественного общения. Подавляющее большинство детей выступает за свободный доступ отца к ним. Однако опрос ста разведенных матерей выявил, что эти пожелания детей фактически не реализуемы, так как лишь 33,8% матерей позволяют отцам посещать детей в любое время, 24,5% - раз в неделю, 3% - ежемесячно, 5% - по праздникам и летом, 17,6% приходится на неупорядоченные визиты, а 16,1% ребят не видели ушедшего из семьи отца больше ни разу. К несчастью, бывшие супруги довольно часто настраивают ребенка друг против друга, внося еще больший психологический дискомфорта раненную разводом душу ребенка, для которого большим счастьем является сам факт наличия обоих родителей. Прививая чувство вражды к отцу (матери), родители насаждают в ребенке агрессивность, недружелюбие, подавленность, обиду и т.д. Манипуляция ребенком не имеет оправдания и непременно обернется против того, кто ее посеял. Некоторые матери стремятся свести к минимуму встречи отцов и детей. В результате отец все меньше знает о ребенке, оказывается не в состоянии действительно воспитывать его, качественно общаться с ним. Отец начинает либо заискивать перед ребенком, задабривать его, баловать, либо, не испытывая положительных чувств от общения с "незнакомым родным ребенком", постепенно теряет к нему интерес, или, наконец, принимает на себя роль стороннего наблюдателя. Любая из названных стратегий взаимодействия живущего отдельно от ребенка отца оказывается неудовлетворительной, и страдает от нее прежде всего ребенок. Кроме того, отец, которому лишь изредка дозволяется видеться с ребенком и который не сталкивается со всеми трудностями воспитания, может оказаться для ребенка более привлекательным, чем мать. Это опять, сточки зрения матери, может служить аргументом против свиданий отца с ребенком. Одинокие матери и отцы имеют общие особенности: более ограничена их социальная жизнь, для семьи характерен больший демократизм во взаимоотношениях, родителю любого пола сложней вступить в повторный брак. При этом одиноким отцам больше помогают друзья и родственники, у них сильнее суживается круг социального общения, чем у одиноких матерей. В свою очередь, матерям сложнее дисциплинировать детей. Отцы понимают, что их эмоциональная близость с детьми, особенно с дочерьми, недостаточна. В больших семьях, с их богатыми внутренними связями, возможно перераспределение возникающих напряжений, в диадических же (мать - ребенок, отец - ребенок) - любое событие приобретает глобальное значение. Особенное напряжение во взаимоотношениях в неполной семье отмечается в подростковом возрасте. Пока ребенок мал, у него обычно складываются очень глубокие, часто симбиотические, эмоциональные отношения с единственным из родителей, чаще - с матерью. Такая мать (а иногда и отец) как катастрофу воспринимает типичный кризис в своих взаимоотношениях с подростком, когда первоначальная гармония разрушается под мощными проявлениями индивидуальности последнего. Кризис во взаимоотношениях может наступить и в более поздних возрастах (в юношеском возрасте или в возрасте зрелости), если ребенок отстает в своем психологическом развитии от сверстников и от своего паспортного возраста. Родителям вообще свойственно не принимать изменений в личности ребенка, они бессознательно стремятся "сохранить" ребенка в детском состоянии. Психологи отмечают, что подростки в конфронтации с родителями склонны преувеличивать свой психологический возраст (степень своей независимости, самостоятельности), а их родители - преуменьшать. В неполных семьях чаще, чем в полных, подросток (юноша) оказывается в трагической ситуации: мать, находящаяся от него в сильной эмоциональной зависимости, настолько тяжело переживает его первые шаги в самостоятельной жизни, что это создает угрозу ее здоровью. Подросток оказывается в крайне тяжелой в моральном отношении ситуации: он должен выбрать между той жизнью, которая ему нравится, и здоровьем (а, может быть, и жизнью, как ему представляется или как ему подсказывают) своей матери. Некоторые тиранические или слабые женщины в буквальном смысле слова терроризируют своих детей, ставя свое здоровье в прямую зависимость от поведения последних. Так, у одной из моих клиенток однозначно начинался приступ удушья, когда ее 22-летний сын задерживался на свидании более чем на 20 минут. Главный объяснительный мотив переживаний матери сводился к фразе: "Я волнуюсь, мечусь по квартире, а он со мной не считается". В диадических семьях типа "мать-сын" психологи встречают и своеобразные конфликты, основанные на перенесении матерью на сына невостребованных претензий к его отцу, то есть по существу это напоминает супружеский конфликт. Психолог должен помочь маме понять это, осознать, что сын - это только сын, а не несостоявшийся супруг. При отсутствии мужа перенесение претензий к сыну может сочетаться с перенесением на него же отношения взрослой женщины к ее брату. И даже если мать нежно любит брата, ее сыну немногим легче, так как мама фактически ожидает от подростка поведенческих проявлений двух взрослых мужчин: мужа и брата. Этих отношений она одновременно может и хотеть, и бояться. В любом случае ее сын - просто другой (отличный от отца и дяди) человек: подросток, а не взрослый, уже поэтому он никогда не сможет соответствовать неадекватным ожиданиям матери. Не менее тяжелой оказывается ситуация в неполной семье, когда оставшийся с ребенком родитель (чаще - мать) стремится так воспитать ребенка, чтобы "всем было понятно, что и в отсутствии отца её ребенок вырос достойным". Обычно в подобных случаях мать стремится во что бы то ни стало реализовать в ребенке собственные нереализованные планы, жизненные установки и идеалы. При этом также зачастую не учитываются особенности ребенка, его реальные возможности, даже принципиально иное время, в которое он растет. Следствием этого несоответствия родительских ожиданий и реальных достижений ребенка, как правило, становятся затяжные и чрезвычайно травматичные для всех участников родительско-детские конфликты. На наш взгляд, тревожным диагностическим признаком является признание мамы: "Женя всегда в курсе всех моих дел. Я делюсь с ним всем, что со мной происходит на работе, дома. Спрашиваю, как он поступил бы на моем месте"... Фактически в данном случае мама сообщает, что 12-летний сын выполняет в семье роли мужа и подруги... Понятно, что мальчик скверно справляется с предписываемыми ему обязанностями, явно утомляется от них - подросток поневоле перенес сферу своих интересов из семьи в дворовую компанию сверстников. Больших трудов стоило отвлечение его от "друзей", бросивших школу и проявляющих признаки асоциального поведения. Вопрос, с кем из родителей останется ребенок после развода, отнюдь не праздный. По данным статистики, в настоящее время в России в неполных семьях воспитывается более 4 миллионов несовершеннолетних детей. При равенстве родителей перед законом Российской Федерации суд чаще всего оставляет ребенка у матери. И мать, и отец могут порознь успешно вырастить и воспитать ребенка. Вместе с тем абсолютное большинство неполных семей в нашей стране - это семьи, состоящие из матерей и детей. Последние 5-7 лет в России растет число и одиноких отцов, воспитывающих детей самостоятельно. В Москве даже создана ассоциация одиноких отцов. По данным Т. Хипгрейва, в Англии 12% одиноких родителей составляют отцы. Приведенные выше материалы свидетельствуют о том, что фактически на разных этапах все члены разведенной семьи нуждаются в специальной психологической помощи, но несомненно, что наибольшая потребность в этой помощи - у ребенка. Существенную поддержку ребенку могут оказать и близкие: 1. Ребенку следует объяснить, что произошло. И сделать это нужно в доступной для его понимания форме. При этом обязательно соблюсти как минимум три правила:
2. Постараться не менять место жительства, потому что ребенок теперь сильнее, чем когда-либо, нуждается в сохранении старых дружеских связей. 3. При вынужденной перемене места жительства нельзя одновременно забирать ребенка из его детского сада или школы: ведь он и так чувствует себя покинутым одним из родителей - отрыв от друзей и просто знакомых, привычных лиц может только усилить это ощущение. 4. Помогать ребенку взрослеть и становиться самостоятельным, не замыкая искусственно его на себе, в противном случае у него сложится чрезмерная и нездоровая зависимость от оставшегося с ним взрослого. 5. Постараться как можно проще разрешать возможные разногласия с прародителями (собственными отцом и матерью) по поводу воспитания ребенка Возможно, они предложат свою помощь, и одинокому родителю придется принимать ее гораздо чаще, чем хотелось бы. Каждый конфликт с ними будет вредить ребенку, будет рождать и поддерживать в нем неуверенность, а самого родителя выводить из себя. 6. Если ребенок не маленький, нужно создать ему возможность встречаться со сверстниками и с какими-то другими лицами того же пола, что и отсутствующий теперь в семье родитель: это могут быть родственники, друзья семьи, хорошие знакомые. 7. По возможности следует обеспечить ребенку наблюдение психолога. 8. И все же самое главное, что может сделать одинокий родитель, - это по возможности обрести собственную семью, заменить недостающего родителя. Опыт оказания психологической помощи семьям разведенных родителей свидетельствует о том, что, как правило, попытки одинокого родителя быть одновременно матерью и отцом для своего ребенка оказываются неудачными. Практически невозможно одинаково адекватно, достоверно и постоянно воспроизводить столь различающиеся по своей сути образцы поведения лиц разного пола. Человек все равно остается только мужчиной или женщиной, матерью или отцом. Ребенок в семье с одним взрослым в ущерб своей самостоятельности, самодостаточности неизбежно становится более зависимым от воспитывающего его родителя, он утрачивает (или не успевает приобрести вовсе) психосексуальные ориентиры, отдаляется от стандартов половых ролей, соответствующих его полу, - у ребенка надолго, если не навсегда, создается путаница в его представлениях о ролях мужчины и женщины в семье и в жизни в целом; о допустимых способах реализации этих ролей. Психологи отмечают, что проблема психосексуальной идентичности особенно острой оказывается в неполных семьях с искажением психосексуальных ролей, когда, например, властная мама выполняет в семье психологически мужскую роль, воплощая в себе силу, власть, право принимать окончательные решения и отвечать за эти решения, право наказывать и пр. Дети в таких семьях в силу действия бессознательного механизма идентификации вынужденно отождествляются с ролями и образцами поведения лиц противоположного пола - в будущем они испытывают явные затруднения в общении с людьми противоположного пола, в поисках интимного партнера, в выборе профессии, в общении с собственными детьми и т.д. Чем позже создается одиноким родителем новая семья, тем сложнее бывает ему самому принять в семью нового взрослого члена, тем труднее принимает его и ребенок. Цели этой работы:
Главным средством профилактики разводов и их тяжелых последствий должна стать эффективная система подготовки граждан к браку, к жизни в семье. Наверное, вечно будет дискутироваться вопрос о том, насколько необходимо общение ребенка с ушедшим из семьи родителем. Полагаю, что этот непростой вопрос всякий раз должен решаться самим одиноким родителем при обязательном учете истинных интересов ребенка. Категорический совет, например, А. Фромма об окончательном (раз и навсегда) разрыве отношений ребенка с ушедшим из семьи отцом (матерью) следует принять только в крайнем случае: когда ребенок психологически не привязан, например, к отцу, а отец абсолютно не заинтересован в ребенке либо на самом деле объективно отрицательно влияет на дитя. Принимать столь ответственное решение можно, лишь посоветовавшись с психологом. Для правильного психического развития ребенку витально необходимы любовь и уважение окружающих его людей, а его воспитание непременно должно быть последовательным. В неполной семье значение названных факторов многократно выше, потому что дефекты общения и воспитания по сути оказываются невосполнимыми. Родителям неполной семьи предстоит придерживаться следующих рекомендаций по воспитанию:
Чтобы психологическая помощь ребенку в разводящейся (разведенной) семье была действенной, необходимо одновременно предоставить возможность психологической консультативной помощи и его родителям. Литература по теме
Архив |
 |
 |
 | ||||
| ||||
|
